Переводные картинки - блог

У каждого писателя свой маленький грех. Мой – тире. Для меня оно не излишество, а интонация, дыхание фразы. Мой тиремперамент.

Вчера Бог Мелочей нацелил на меня свою лупу. Иду вечером с Милки на прогулку. На углу улицы, как всегда по вторникам, гора утиля: фанерные полки, сломанная детская коляска, картонные коробки… Утром муниципальный грузовик все увезет. Милки обожает эту гору. Вот и сейчас – поднял лапку, нацелился. – Нет, – одергиваю его. Чугунная вязь, знакомые буквы задом наперед. Поднимаю. Ого, штуковина весит килограмм пять!

Петра оказалась студенткой ин-яза из Братиславы и моей ровесницей. Она обожала сарафаны и солнце, и сама походила на переносное солнышко – веселое и заразительное. Короткие кудряшки сияли вокруг загорелого лица, а улыбка распахивалась еще до слов.

Гильдия… Что-то из учебника по Средневековью, правда? Суконщики, оружейники, пахучие лавки, шумные подмастерья… Недавно я сама стала членом творческой гильдии «Eurasian Creative Guild» и теперь участвую в международном конкурсе «Open Eurasia 2025».

Часового предупредили, что придет студентка. Но не предупредили, что выглядеть она будет максимум на шестнадцать. Мое удостоверение он, как и полагается, отобрал. И сумку обыскал конкретно – выложил пачки наклеек с солнцем в темных очках, развернул постер «Курение вызывает импотенцию» и при виде поникшей сигареты расхохотался.

Для меня самый сложный и надоевший вопрос: Ты что, действительно хочешь уйти из медицины? Читайте мои двадцать неочевидных ответов...

Второе грандиозное опоздание приключилось в день, когда я сдавала «шлав бет» – страшный устный экзамен по всей-всей педиатрии. Я и Гил‘ад, мой напарник по подготовке, сели на электричку в Ход Хашароне. Достали перекус, конспекты, мандраж. На следующей станции поезд остановился. Пять минут стоит. Десять. Дорогие пассажиры, дальше поезд не поедет.

Семь утра. Сирена. Сэндвич и телефон в одной руке, кофе – в другой. Сонные дети на матрасе – слоеный пирог рук и ног, между ними распластался крем – Милки. Бум. Бум-м! Сильнее обычного. Опять сирена, опять бум. Значит до отбоя не меньше получаса. В ватсапе поликлиники пишут: опоздаю. Ну да. Все опоздают, и персонал, и пациенты. И я. Хотя живу близко и мне не надо собирать детей в школу. Ненавижу опаздывать! Можно вырвать ребенка из советской дисциплины, но не дисциплину

В Израиле дорого все: еда, вода, электричество. Даром только солнце. Солнце везде, всегда. Пасмурное утро? Не обольщайся! Полчаса-час закончится совещание в Министерстве Света, и Солнце вернется, разгоряченное чашечкой кофе, заваренного в песках Негева. Выкатится на небо свежеиспеченной обжигающей питой.

Где я пишу? Чаще всего в своей придворной «Каролине» – от дома до нее и правда полтора двора. «Каролина» – кафе для своих, одноэтажный оазис с черепичной крышей среди многоэтажек. По соседству похожий домик с вывеской «Микве» – ритуальная купальня, куда пятничным утром шествуют с полотенцами на плечах религиозные мужчины в черных ермолках и резиновых шлепках.

В третьем классе нас отправили на конкурс «Персонажи сказок в детском творчестве». Победителей ждал сказочный-пресказочный приз – торт-мороженое. Поясню: мне, королеве ангин, пломбир вечно подогревали до состояния молока. Поэтому все три недели я грезила трехэтажным сливочным тортом в шоколадной глазури. 

Пост Инны Гендель ко Дню Независимости Израиля. 35 лет в стране, личная свобода и немного патриотизма. Не только для израильтян.

«Мечтами наизнанку» — письма для своих: тише, чем лента, ближе, чем блог. Рассылка для тех, кто ищет пространство доверия и разговора.

История о том, как обычный шоколадный пирог превратился в топографическую катастрофу, а попытка его спасти — в дуэль с перфекционизмом.

Кто такая Инна Гендель и о чём блог «Переводные картИнки»: немного о каштанах, романе, сайте и редакторских услугах.

Два конфуза из детства — ёлка, Песах и немного алкоголя. Пост к рассказу «Праздник Исхода».

Рейс к себе - вкладки памяти: каждая остановка - шаг писательского пути. От скетчей и рассказов к роману. Маршрут выбирает сам себя.

Книжная мель — состояние, знакомое каждому читающему. Иногда книгу проще отложить, чем дочитать.

Почему я не смотрю медицинские сериалы, но читаю книги о врачах? «Докторские жмурки» – о границах профессии и призвания.

В отличие от моей дочки, для которой цифры, ноты и слова – цветные, я не синестет. Почему же я так углубляюсь в синестезию, разбираю ее в блоге, вплетаю в роман? Наверное, потому, что до сих пор нащупываю свой путь в писательстве: что нравится, а что нет. К кому прислушиваться, а от каких советов бежать. На курсе «Магии редактуры» я осознала, почему одни тексты мне так нравятся, а другие – нет. Дело в звукописи.